|
|
|
гриБ трип!
|
7 февраля 2006 17:04
|
В общем... я их съела.
Место, где я искала их и не нашла еще неделю незад, оказалось просто какой-то "грибной деревней": несколько расположенных подряд полян обрабатываются ежедневно нашими грибниками в количестве 30-40 человек. Некоторые кочки настолько "взъерошены", как если бы по лесу прошел "табун" слонов. Большинство местных обывателей и дачников знают о "каких-то наркотических грибочках", с опаской поглядывают на перемещающихся повсюду в позе рака странных молодых людей, обычные же грибники чувствуют недоумение:
- Что, ребят, грибы собираете?
- Ага.
- Ну и как, много нашли?
- Да, батя, очень много.
- Вот блин, а я полтора часа как ищу, ничё не вижу.
В общем, приехали мы туда с подругой в субботу днем. Отправляясь, я была в замешательстве: Томка (подруга) есть их не собиралась, т.к. даже стоит мне ее просто накурить, она дня три еще тормозит по-страшному, но первым стоял вопрос, собирем ли мы их вообще. Поэтому, чтобы не обломаться в любом случае, вооружившись перчатками и грибной литературой, мы набрали с собой также хавчика и поехали с целью подышать свежим воздухом и "соединиться с природой".
Через 10 минут после прибытия мы поняли, что грибы есть, и их много. Перебирая кочку за кочкой, мы успели познакомиться со многими. Шесть ребят, которых мы встретили первыми, за два часа набрали под 300 штук, что совсем не опустошило плодотворную грибную землю: грибники все прибывали и прибывали, и никто, как в последствии оказалось, не ушел "реальным". Качество местных грибов оценивалось "специалистами" как достаточно удовлетворительное; дачники-грибники предпочитали забираться подальше в лес, вспоминая неприятности с предками: "Папа, как я могу нахер эти твои сливы собирать?! Они же от меня разбегаются!.." Худшим, по их мнению, было есть в одиночестве, чувство, что тебя не понимают - просто убийственно.
К тому времени у нас набралось под штук 60, и я уговорила Томку есть со мной. Даже если перед первым экспириенсом испытываешь страх перед грибами, то после того, как облазишь на корточках пару полян, раздирая траву голыми руками (ха-ха, я-то запаслась перчатками), я уверяю - желание почувствовать плоды своих стараний возьмут верх над любой боязнью.
Мы расположились на одной из полянок и под лучами заходящего солнца вымыли и съели. Я - 32, она - поменьше и поменьше размером. Я беспокоилась больше за нее, чем за себя в силу описанного ранее, но после "пикника" я испугалась, вдруг не вставит. Хотя, в принципе, "единение с природой" прошло удачно, но возвращаться "не с чем" не хотелось. До электрички оставалось еще около получаса, мы повалялись на траве, и почему-то очень хорошо посмеялись над какой-то херней (уже потом я поняла, что смех был немного грибной).
Стоя на платформе, я почувствовала, что мое периферическое зрение расширилось. 180 градусов точняк охватывали мои глаза (потом мне даже казалось, что вижу то, что за спиной).
Сели. Напротив друг друга. Я чувствовала себя обыкновенно. Мы устали; свежий воздух, природа отняли силы. Разговаривать напрягало. И у нее и у меня плэйер: мы начали слушать радио, обмениваясь информацией о прикольных песнях, демонстрируя друг другу высвечивавшиеся на пультах радиостанции. Музыка забавляла. Контенгент в вагоне был приятным: народу не много, какие-то тетки и деревенские старики. Один что-то зло бурчал себе под нос, другой, подальше, казался простым, очень добрым и почему-то, хитро прищуриваясь, мне постоянно улыбался.
Я начала чувствовать себя необычно. Скорее даже, это было неприятное ощущение, как будто я была на грани того, что меня стошнит, но из-за этого все тело расслабило, и стало даже очень приятно. Я стала улыбаться старику в ответ. Меня начала распирать необыкновенная радость, да еще это неведомое ранее ощущение тела!
Я совершенно не стеснялась своей мимики, я с любопытством смотрела на людей и улыбалась, как ребенок. А мимика была богата. И очень артистична. Особенно при исполнении песни "Шелковое сердце", которую мы с Тамаркой одновременно поймали и пели без голоса, только широко открывая рот и искренне изображая переживания Паскаля.
Когда подъежали ближе к Москве, словилась 107 FM, и я перестала страдать херней с переключиванием. Заходило солнце; деревья, поляны пробегали в окне в свете оранжевых лучей. Тело. Мне уже не было плохо от ощущения тошноты, мне становилось неописуемо "лучше и лучше" с каждой минутой. То теплое, мягкое и вибрирующее, что поселилось в моем животе, было просто потрясающим. Когда я смотрела на Томку, мне становилось смешно. Если одновременно и она на меня смотрела, становилось смешно обоим. Я хотела поделиться с ней, рассказать, как же пиздато я себя чувствую, спросить, чувствует ли она тоже самое, но, когда взгляды встречались, я с трудом могла выговорить что-либо из-за смеха. Почему-то казалось, что она понимает меня и без слов. Я знала, что независимо от того, вставило ей или нет, ее все равно накроет; мне казалось, нам необязательно было это обсуждать, т.к. кроме того, что это было индивидуально, это было настолько хорошо, что я понимала: что бы мы не делали - разговаривали / не разговаривали, смеялись / не смеялись, все равно будет неописуемо потрясяюще.
Мы сошли с электрички, и тогда я поняла, что ходить на самом деле не чуть не хуже, чем сидеть. Я не шла, я, можно сказать, летела; мое тело передвигалось в пространстве непонятным образом, да еще это уже 360-градусное зрение. Мы начали смеяться, можно сказать, это очень мешало нам идти (точнее, лететь). Я пыталась в словах выразить все то, что описала в предыдущем абзаце, но это было очень сложно; сквозь смех, она выдавливала: "Да что ты несешь? Хватит, ты сама-то понимаешь, что говоришь?" Я прекрасно понимала, но больше на уровне чувств.
Перед нами стояла серьезная задача - купить сок, сигареты и каким-нить макаром добраться до дома. В нормальном состоянии это не заняло бы и 10 минут, но тогда я ужасно боялась за наше поведение, ибо мы не могли себя контролировать, нас просто распирали счастье и грибной смех. Такой непринужденный, легкий, добрый и откуда-то из души. Необязательно думать, над чем смеешься, как долго смеешься, в отличие от того, что в реале.
Еще, блин, какой-то чувак попался. Где, говорит, тут телефон, ему, понимаете ли, встретиться с человеком забито, а того нет. Будь я не под грибами, я бы толково и вежливо объяснила. Но тогда и я не представляла, где этот телефон может находится. Мы так ему сквозь странно дикий смех объясняли, что после этого он промолвил что-то типа: "Ладно, спасибо" и, видимо, расхотел звонить вообще.
Да еще по пути меня начал бесить пакет, который несла в руках. Он был тяжелый, было неудобно, и бесило то, что там все было в беспорядке: грязные перчатки, книги, остатки еды, мусор, который мы из уважения к грибу забрали с поляны. Я начала его бояться. Мне хотелось быстрее дойти до дома, разобрать его и уничтожить.
Как мы все покупали! Жутко. И смешно. Я с трудом могла выговорить то, что хотела купить, да еще и не смеясь. Девушка в палатке, которая меня знает, так как каждый вечер я что-нибудь покупаю, немного прифигела. Обычно, подходя после работы там в деловом костюме и все такое я говорила с дикторской интонацией: "Здравствуйте. Мне, пожалуйста томатный сок "Любимый сад".. да-да.. и еще это вот, будьте добры.. спасибо.. до свидания" А тут я собралась и громко выдавила из себя: "Будобрыпажста!". Снова собралась и, глядя на нее очумевшими глазами, рявкнула:
"Сад!!!" - "Простите?" - "Сад, говорю!!" Думала, блин, неужели не понятно?
- Да блин, сад говорю дайте.. ну этот блин.. любимый, вот!!
Девушка в ужасе:
- Какой?
Что значит какой, подумала я, любимый какой же еще(!), но остатки моего реального сознания не дали мне уйти в философию и сообщили ей быстро мне на удивление:
- Томатный.
Тамарка сразу же попыталась засунуть сок в ненавистный мне пакет, чему последний очень сопротивлялся. Все это происходило под неистовым ржачем (девушка из палатки точно меня не поняла). Тогда Томка начала вынимать мусор из пакета, меня же просто выворачивало от ненависти и отвращению к нему, сквозь смех я орала на нее: "Дура! На хер ты сейчас это делаешь! Я же сказала, мы дома его уничтожим!!"
Путь от палатки до дома лежал через чучмеков с арбузами. В этом году они вообще охерели: поставили, понимаете ли, рядом себе домик типа контейнера. А Томку, как назло, через контейнер пройти и тянуло. "Тома, мы обойдем" - "Блин, а почему?" Я, показывая на контейнер, очень доступно объясняю: "Там арбузы". - "Какие арбузы!?" - "Блин! Там опасно!! Там арбузы живут!!!!" Она поняла, что с этим просто не поспоришь, и послушалась.
Вопрос: как дойти до своего подъезда, предварительно пройдя еще пять и на глазах у всего двора? Мы остановились покурить, чтобы подумать над этим. Но вместо этого начали делиться впечатлениями о том, что нас действительно накрыло, и сделало это совсем не по-детски. Короче, как-то мы преодолели подъезда три; увидев, что перед моим стоят два парня, мы еще долго сосредотачивались у соседнего, но по-любому, прошли мимо них с истерическим смехом.
Открылся лифт: "А почему все так криво?", открылась дверь в квартиру: "А почему столько обуви?". Я еле узнавала свою квартиру. Все было каким-то необычным, предметы были на непривычном расстоянии, все было кривым и плавающим. Я была в ужасе: в квартире был бардак (!) (обычно, я не обращаю особого внимания, но тут меня просто выворачивало от этого). Первым делом после того, как я вымыла руки, было уничтожить пакет. Наконец-то я разобрала и расправилась с ним. Возник вопрос: идти на улицу, где, ясен хер, было бы прикольнее, или оставаться. К тому времени уже стемнело, и было страшно идти куда-либо, т.к. мы совсем не могли себя сдерживать.
Мы решили остаться и ловить глюки дома. Уже давно было понятно, что я очень счастлива, а то, что я - это не я, было стопудов. В честь принятия решения остаться дома надо было переодеться. Томка как ни в чем не бывало заявила: "Найди мне какие-нибудь штанишки и кофточку." Ничего себе сказала, мне бы вспомнить, как эти вещи выглядят-то ваще, что это за предметы такие непонятные и нахер они ваще нужны в хозяйстве. Ощущение, что в этой квартире я во второй раз в жизни. Мы долго смеялись, когда я ей показала, что я нашла. Мы искали вместе. Я очень торопила ее переодеться. Казалось, пока она не снимет брюки, я вообще ничего сделать не смогу (какие тебе, блин, фотки показать, брюки, говорю, сними!!!) Когда это, наконец, произошло, она спросила: "А что делать-то теперь будем?"
Этот вопрос застал меня в расплох. А я откудова знаю? До меня с ужасом дошло: я понятия не имею!! Но я не растерялась и сказала, что надо пойти покурить. Я почему-то (с удивлением для себя) объяснила ей, что всегда, когда не знаешь, что делать, надо пойти и покурить (?)
Мы долго думали и поняли, что действительно не можем даже вообразить, чем можно было бы заняться, и я предложила ей вспомнить, чем мы занимаемся обычно в своей реальной жизни*. Наступило страшное: мы не смогли ничего вспомнить из того, что мы обычно делаем. Мы только знали, что мы курим, а ей удалось вспомнить, что она любит пить чай. Так мы и сидели на кухне под грибным смехом, постоянно затягиваясь, а она еще непрерывно пила чай.
Я же не хотела есть. Я не хотела пить. Я вообще в этом не видела никакого смысла. Кроме того, меня мучал глюк. Он начался еще тогда, когда мы подходили к подъезду. Он не был зрительным. Не был слуховым. Это был тактильный глюк! Когда я дотрагивалась до чего-либо металлического или типа того, мне казалось, это было в чем-то очень слизком. Я никак не могла понять, в каком же это дерьме? Но разглядеть я этого не могла. Кроме того, у меня постоянно тек нос. Иногда я вытирала его руками, пальцы которых и так были в какой-то слизи. В общем, под ногтями были сопли. Я не могла догадаться, откуда они там появляются, тем более сопли были не только под ногтями. Они были, наверное, повсюду, но увидеть я их не могла. Когда я поняла, что и на пальцах ног есть ногти, сопли начали образовываться и там. Это мешало жить. Повсюду начали появляться в противовес соплям использованные салфетки, о чем я интеллигентно заметила Томке: "Они гармонируют".
Моя манера говорить была поразительна. Те истерические визги, которые вырывались из моих уст, смешиваясь с соплями и слезами (от смеха), эта интонация.. все это было потрясающе катастрофически. Но это все было не сравнимо с тем, какие у нее были глаза! Те маленькие черные точечки, которые обычно меньше зрачка раза в два, увеличились и вылезли аж за его пределы. У нее не осталось лица, было только два неимоверных черных (а иногда почему-то синих) немеряных иллюминатора.
Мы сидели на кухне и бесперерывно курили. Мы все не могли понять, чем же заняться, т.к. на любое предложение возникал вопрос: а на хуй? Попытки вспомнить, что мы делаем в реальной жизни склоняли к апатии. Да еще эти сопли!! И эти страшные глазища!!
Мы ушли в философию. Если сказать по-проще - начали заморачиваться. Но с другой стороны, это были очень важные умозаключения. Первое заключалось в том, что мы ни хера не понимали. Это было самое что ни на есть нехеранепонимание. Рассказать об этом словами у меня не получится, так как в реале мы хоть о чем-нибудь, но, по-любому, имеем понятие. Тогда - нет. Нас конкретно выбило из окружавшего нас до того мира. Хотя реальная жизнь лично у меня представлялась очень отчетливо. Это был длянный туннель (почему-то приятно-зеленого оттенка), выходящий неоткуда и ведущий вникуда. Неоткуда - это, видимо, далекое детство, которое не оставило воспоминаний; вникуда - будущее, о котором я пока не имела понятия. Мне представлялась, что вот так я живу в реале: иду по туннелю, зная, что у меня позади и примерно представляя, что будет впереди. Я поняла, насколько жизнь машинальна. Под грибами я даже долго вспоминала, как курить сигарету. Я обращала внимание на то, что почему-то выключаю свет, когда выхожу из туалета и тому подобное. Казалось: блять, почему же туннель такой узкий, состоящий только из машинально повторяющихся вещей: работа, учеба, дом, поесть, поспать, почитать, на выходных сходить за грибами, когда-нить где-нить тусануться.. Ведь в мире столько вещей помимо этого туннеля, который продолжается по течению времени. То, когда с нами были грибы, было время, когда не было Времени. Вот оно, это четвертое измерение!!
Туннель разорвался, но не оборвался. Я знала, что после грибов он опять должен продолжиться, все такой же узкий и зеленый, хотя было сомнение, что я в него просто так вернусь. Реальная жизнь, этот туннель, был таким тупым, таким ограниченным, все действия, совершаемые нами в жизни, все наши поступки, мысли казались просто какой-то ненужной и непонятной херней, да еще с другой стороны - ужасно сложной и запутанной. Я понимала, что пока я в четвертом измерении, я могу что сделать такое, что было бы выше всего этого, но, все, что я могла бы сделать по-любому ассоциировалось с реалом, и делать я ничего просто не могла. Точнее вообще не хотела. Совсем. Нам обоим все казалось безумно сложным. И абсолютно ненужным. Причем, до такой степени, что хотелось остановить даже свои мысли, чтобы их не было вообще. Мы не хотели вообще ничего. Ничего вообще. Хотя в реальной жизни я тоже особенно не чего не хочу (я много работала над этим), но тогда, как будто, вообще ничего не было. Только необъяснимо хотелось попасть в другую реальность, в другой мир, где нас бы поняли, но это было вообще невозможным: мы, как и прежде, оставались в этом мире, на моей кухне, просто не было Времени, и некуда было податься. Несмотря на это нехеранепонимание, я знала, что я все же что-то поняла (видимо, описанное выше), и что грибной экспириенс потребует очень долгих и грубоких мыслительных процессов, когда я вернусь назад. В принципе, для этого я их и ела. Спасибо, Гриб.
Убило то, как отпустило. На самом деле, эта вся философия и началась тогда, когда мы поняли, что отпускает. Но последние штрихи, прощание гриба с нами было мимолетным. Как не странно, мы раз! - и опять попали в наш зелененький туннельчик, нашу повседневную машинальную реальность. Почему-то он был уютный, теплый, мягкий, и совсем не казался более тупым и ограниченным. Мой дом снова стал моим любимым домом. Сопли из-под ногтей исчезли, Томкины зрачки вернулись в орбиты. Нам было хорошо и спокойно. Мы даже смогли воспринимать телевизор, хотя до этого он был неописуемо, невообразимо тупым, таким, что даже становилось страшно. Вернувшись, даже кушать захотелось.
.. Вот такая моя история. Такой был наш первый с Томкой опыт. Ни меня, ни ее толком не поглючило, если, конечно, сопли не в счет. Прав был тот, кто сказал, что человек, который хоть раз съел грибы, навсегда останется человеком, который съел грибы. Остальные никогда нас не поймут, пока не попробуют, конечно. Иногда мне становится от этого страшно, ведь я побывала там, где в принципе человеку не положено находится. Поэтому надо всегда серьезно относится к попаданиям в другие реальности, готовиться к этому и очень уважать Гриб. Потому что, когда грибы злятся.. Ну, это я, может быть, тоже узнаю.
|
| |
| |
|
|
|
Фотографии