|
|
|
Рассказ номер 2 "Филиал Чистилища" Автор Allan Carmine
|
30 января 2006 16:35
|
Заплеванный переход метро, шлюха, вяло пережевывающая жвачку у пивного ларька. впрочем, может она и не шлюха вовсе… Люди, идущие сквозь этот подземный переход. Либо пьяны, либо торопятся – прочь, прочь отсюда, вон из лужи, грязи, домой, где тепло, светло и найдется пара добрых слов. Шлюха, заплеванный пол, перевернутая урна, спящий бомж, растоптанная детская игрушка, окурок, шелуха от семечек , стена, я. Стою, прислонившись к этой стене, грязной и холодной.
Признаюсь, я всю жизнь воображал себе это место несколько другим. Я думал, здесь будут весы и усталая женщина с повязкой на глазах, беспристрастная ко всем, безразличная ко всему. Мне это место всегда представлялось огромной комнатой, наполненной туманом и неясными тенями, которые скользят бесшумно и легко, бесцельно и в постоянном ожидании. Я не верил в ангелов и бесов, не общался с Богом по мобильному телефону и не встречался с Антихристом в одном из малоизвестных баров с весьма странными названиями. Одним словом, я не был чем-то верующим во все то, во что нужно верить.
И, не смотря на это, я здесь.
Здесь – это Станция Метро. Это ее название. По крайней мере, я так ее называю, потому что мне всегда надо было дать имя тому, о чем я пытаюсь сказать.
Платформа пуста. Электрички не ходят, потому что сейчас три часа ночи. Здесь всегда три часа ночи, другого времени нет. Я ходил и смотрел на часы, благо они здесь повсюду. Черное табло и красные цифры – 2:59:59 – 3:00:00- 2:59:59 .. И так всю бесконечность. Я из чистого любопытства простоял перед ними сутки. Откуда узнал, что сутки? Да я просто считал, сколько раз 59 превратится в 00. Я и сейчас иногда останавливаюсь перед часами, все надеюсь наверное, что 00 превратится в 01.
Придет электричка, пускай и битком набитая. Я сяду в нее, двери закроются, и я поеду домой…
Эскалатор – вернее, теперь это просто лестница – уводящая наверх, к закрытым на ночь дверям – забит газетами. Наверху лежит перевернутый газетный ларек, а молоденькая девушка, закусив ярко размалеванную губку, сосредоточенно собирает рассыпавшиеся журналы. Она всегда их собирает.
Лестница, бывшая эскалатором, приводит наверх – к полукругу света, который становится уже полу-станцией-метро, потому что он идет до стеклянных дверей и продолжается за ними. Здесь, облокотившись на поручень стоит парень-ждущий-свою-девушку. Он хмурится, скользит по мне взглядом и вновь смотрит вниз – в начало эскалатора. Я его спросил однажды – он там хоть что-то видит – кроме газетных листов, забившихся между ступеней?
Он видел. Толпа людей – чужих, враждебных людей – все прибывала и прибывала, все бросали на него равнодушные взгляды и все шли и шли мимо. А девушки все не было и не было.. Ну ничего.. Она всегда опаздывает, наверное сейчас как раз встает на первую ступеньку эскалатора и с тревогой смотрит вверх – дождался ли он ее? Да, конечно, он подождет…
Еще дальше. Разбитый плафон, сломанные турникеты, почему то заклинившие на пропуске, светятся все как один ярко-зеленым, выщербленный каменный пол который все поднимается, поднимается, поднимается и упирается в закрытые стеклянные двери.
Если прислониться лбом к захватанному стеклу, и закрыть ладонями лицо так, чтобы не мешал яркий свет разбитого плафона, то иногда можно увидеть, что там, за этими дверями – ночь, осенняя питерская ночь с запахом сигаретного дыма и приближающейся зимы.
Я иногда – если достаточно долго ждать – вижу смутные силуэты за этими дверями, очень нечеткие, размытые, как чернила рукописи, попавшей под дождь. Люди. Жуют жвачку, курят, сталкиваются, извиняются или наоборот, спешат куда-то…А я стою и смотрю на них.
Потом иду обратно – вниз. Сквозь вечно открытые турникеты, мимо того-кто-ждет-свою-девушку, вниз по бумажной лестнице, мимо газетного ларька – по каменным ступенькам– на платформу.
Потолок кажется небом.
2:59:59 – 3:00:00 – 2:59:59…
Еще дальше – обратно в переход, который закончится стальной запертой дверью и табличкой «Ведутся работы». Обратно - к грязи, бегущим людям, лицо каждого из них я уже знаю как свое собственное, шлюхе, спящему бомжу.
Вот такое оно – чистилище. Это странное место. Сюда попадают после смерти, насколько я знаю. Перспектива - вечное ожидание, ничего более.
Я, признаться, немного завидую тем, кто ждет кого-то. Здесь где-то есть пожилая женщина, которая переживает, что ее ребенок опять опоздает в музыкальную школу, есть человек, который ищет потерявшегося сына, есть даже маленькая девочка, которая ждет маму.
Они ждут, волнуются. Верят в то, что ожидаемый однажды придет и, легко улыбнувшись, скажет «Прости меня, солнышко, я снова опоздал и нет мне прощения, каюсь!» или подобную ерунду, но главное – скажет.
А мне и ждать то вроде некого, а ведь все хожу туда-сюда, и каждый раз сердце тревожно сжимается – вот сейчас выйду из–за поворота, а там.. Кто? Вот этого-то и не знаю. И, несмотря на это, продолжаю ходить.
Страшно…
Сворачиваю в боковой переход. Один раз мне показалось, что я слышал как здесь тихо-тихо пела скрипка. Теперь хожу сюда с завидным постоянством, каждый раз убеждаюсь, что показалось, но продолжаю сворачивать.
Переход узенький, стены выложены желтым кафелем, который местами отваливается. Да, только здесь музыканту и играть... В переходе, где со стен падает невесть что.
По ступенькам – вниз. Их много, они ведут на другу платформу, по-моему где-то здесь лежит тело погибающего от сердечного приступа и ожидающего «скорую». Хотя какая «скорая» в метро, интересно?
Скрипка. Нет, правда, скрипка…
Бегом - обратно, по ступенькам – кто их только сделал такое количество? –бегом, бегом – за поворот, в переход, где милый желтый кафель, где …
Где стою я и играю на скрипке.
Волосы падают мне на глаза, я влюбленными пальцами сжимаю тонкий гриф, легко касаюсь струн стареньким смычком. Футляр лежит у моих ног, в нем ни копейки, а я все играю.
Как не странно, но первое мое движение было достаточно обыденным. Я полез за кошельком.
Глупо, наверное. Встретить здесь себя, играющего на инструменте, на котором в жизни играть не умел, хотя слушать любил, и вместо хоть какого-то удивления просто и банально потянуться за деньгами.
Я-со-скрипкой оборвал мелодию.
-Сколько же можно тебя ждать? – упрекающе- вопросительный взгляд, опуская смычок. – Ведь договаривались же…
-Ты меня ждал? – глупая непонимающая- не-желающая-верить улыбка, дурацкий вопрос…
Я-со-скрипкой, бережно укладывая ее в футляр, смотрит на меня как на душевнобольного и я себя понимаю.
-Ты дошутишься однажды, честное слово. Ну кого я тут еще могу ждать, по –твоему? Где тебя носило то?
-Извини, я опоздал…- с трудом выговариваю я. – Прости, что заставил тебя ждать.
Я-со-скрипкой –в-футляре оттаивает и небрежно дергает плечом.
-Да ладно, фигня.. Опоздал и опоздал, я и стоял то не особо долго. Пошли, электричка скоро, они чего-то больно редко ходить стали…
Я закрываю глаза и, действительно, слышу звук приближающегося поезда.
-Иду. Иду…
2:59:59 – 3:00:00 – 3: 00:01..
…двери закрываются…Следующая станция…
(Санкт-Петербург 2004г.)
|
| |
| |
|
|
|
Фотографии